Скульптор и самбист Салават Щербаков: «Без творчества спортсмен слаб и неинтересен»

Народный художник России Салават Щербаков полюбил самбо ещё с детских лет. Как признаётся сам скульптор, если бы не искусство, то стал бы тренером. Однако со спортом он не расстаётся. Салават Александрович до сих пор продолжает тренироваться на ковре и смотрит турниры по телевизору. «Аргументы недели» пообщались с народным художником РФ и узнали, как он пришёл в самбо и почему спортсмен не может быть не скромным.

– Раньше самбо не было популярно, как сегодня. Как узнали о нём?

– Один из основателей самбо Анатолий Харлампиев преподавал в МЭИ. Моя мама окончила этот институт и работала напротив – в ВЭИ. Когда мне было 8-9 лет, она принесла из МЭИ книгу «Борьба самбо». Вот с книги и начался интерес к этому виду спорта. Изучил всё досконально. С ребятами на траве пытался повторить броски, болевые приемы, как на картинках. Потом во Дворце Пионеров, где занимался скульптурой, появилось объявление, что открывается секция самбо для молодежи в Лужниках. Попал к тренеру Глориозову Евгению Леонидовичу, пятикратному чемпиону СССР. Он возил нас на всесоюзные турниры, чемпионаты Москвы.

Мне казалось, что в спорте главное – делать всё правильно, т. е. правильный подход, бросок.  А для Евгения Леонидовича важен, прежде всего, дух, рывок к результату, к победе. Он всегда говорил, что нужно хорошо настроиться, проявить волю. У Глориозова особая быстрая и резкая техника, которую трудно повторить. Это блестящий спортсмен, доктор наук, тренер, человек коллектива. Кстати, в этом году Евгению Леонидовичу исполнилось 85 лет. Отпраздновали его юбилей. Собрались практически все глориозовцы, так мы называем друг друга между собой. Представьте, он тренирует с середины 60-х годов. Сколько у него учеников!  Были те, кого я не видел 10, 20 лет. Многие из них – успешные тренеры, которые воспитывают новых чемпионов.

Вижу, какой позитивный след остался у всех после занятий самбо у Глориозова. Ведь он всегда пробуждал в каждом индивидуальность.

Я получил хорошую школу, но судьба распорядилась так, что я уже серьезно занимался скульптурой, поэтому перешел на более свободный режим тренировок. Но до сих пор выхожу на ковёр.  

– Харлампиева видели?

– Видел и не раз. Я не являюсь его прямым учеником. Он тренировал в МЭИ, приглашал нас на лекции как слушателей. Анатолий Аркадьевич показывал на кинопленке записи, сюжеты соревнований и комментировал технику самбистов, разбирал ошибки. Кстати, я с его учениками тоже знаком, сильная плеяда.

–  Когда вам предложили  сделать мемориальную доску в корпусе МЭИ, а также памятник в РГУФКСМиТ Анатолию Харлампиеву, воспоминания нахлынули?

– Конечно. Это прикосновение к такой теме, с которой живешь всю жизнь. Я испытывал большой трепет.

Когда делал работу, общался с родственниками Харлампиева, его учениками. Показывал в глине, как идёт работа. Ведь кто такой Анатолий Аркадьевич? Это борец, тренер, исследователь, один из создателей борьбы, ученый. Он собирал информацию, проводил исследования, писал книги. Все это нужно было отразить в его внешности, взгляде.

Сейчас работаю над мемориалом, посвященным основателям самбо: Спиридонову, Ощепкову и Харлампиеву.  Памятник будет находиться в Лужниках.

– Салават Александрович, самбо вы занимаетесь много лет. Есть любимый прием?

– Так как я скульптор, мой захват трудно сорвать, т.к.  все время работаю руками. Из-за этого есть ощущение, что всегда как на тренажере. Иногда дома кажется, что пришел будто после тренировки.

Если называть конкретные приемы, то люблю делать зацеп голенью изнутри, заднюю подножку, бросок через бедро. Для меня это самые удобные приемы. Легко их использую.

– Это правда, что с Владимиром Путиным стояли на одном ковре?

–  Я был с ним на соревнованиях. Если я правильно помню, в 1973 году проводился Всесоюзный турнир по самбо в Ленинграде в НГУ им. П.Ф. Лесгафта. Съехался весь Советский Союз. Моя команда представляла Москву. Я не боролся с Владимиром Владимировичем, потому что был в другой возрастной группе: в юношах, а он – в юниорах.

У меня много воспоминаний об этом турнире. Помню, как с ребятами ночевали в спортзале в Ленинграде. На борцовском ковре мы положили головы на куртки и так спали. На соревнованиях, кстати, я был призёром. При этом у того спортсмена, который взял серебро, я выиграл.

В Ленинграде ещё и с Эдитой Пьехой познакомился. Мы, молодые мальчики, подбежали к ней, поздоровались, пообщались. Она с нами очень мило вела беседу.

Такие вот ностальгические воспоминания о городе… Я очень люблю его. Часто езжу с внуками в Петербург.

– В одном интервью вы говорили, что характер, самодисциплина и скромность – это все про самбистов. Эти качества вам пригодились в жизни?

– Конечно. Самодисциплина и характер – это обязательные вещи для самбиста. Да и не только для него. Человек должен постоянно работать над собой, преодолевать себя. Когда спортсмен выходит на ковер или на ринг, он понимает,  что может быть побежден. Не сейчас, так через пять схваток. Поэтому надо много тренироваться, работать. Что касается скромности, то скажу так: спортсмен не может быть нескромным. Он всё время собой недоволен. Ему надо ещё на секунду раньше прибежать, на сантиметр выше прыгнуть. Не падать ниже, где находится. Ведь всё время есть рост и конкуренция. Сильные люди всегда скромные. Есть, конечно, те, кто постоянно выпячивает себя. Таких примеров много, но это свойство тех, кто находится вне борьбы с самим собой.

– Сейчас в нашем мире скромность имеет не очень положительную оценку. Общество требует, чтобы человек был активным, показывал себя. Что думаете?

– Активным надо быть. Наглеть – плохо. Может это такая тактика у человека, чтобы показаться увереннее перед окружающими. Но можно стать и слишком самонадеянным. Из-за этого потом спотыкаться, проваливаться в пропасть и быть смешным. В Евангелии написано, что хорошо, а что плохо. Всё это известно тысячелетиями.

– Много ли у вас осталось друзей из спорта?

– Да. Это дружба, которой 40-50 лет.  Со многими тренировался на ковре пять раз в неделю. Для меня это очень близкие, понятные, а главное – изученные люди. У нас нет секретов друг от друга. С удовольствием встречаемся и видимся.

Могу сказать, что те ребята, которые занимаются самбо, получают  ценные качества: чувство коллективизма, собранности, целеустремленности. Это особое товарищество, здоровая атмосфера.

– Говорят, у творческих людей тонкая душевная организация, а спорт наделяет людей боевыми качествами. Что в вашем характере преобладает?

– Сразу могу это опровергнуть. Во-первых, спортивные люди очень творческие. Без творчества, при их воле, напоре и силе –  это слабые и неинтересные спортсмены.

Они творят чудеса на ковре прямо на наших глазах, в эти секунды. Могут  найти такой подход, который не ожидаешь. Борьба – сложна вещь. Ты всегда должен сильному сопернику преподнести какой-то сюрприз. Спортсмены обладают мощным творческим потенциалом. У них своя философия жизни.

Что касается художников, если вспоминать Микеланджело, Фидия – это тоже волевые люди. Да, возвышенные, романтичные. Само собой. Но сила духа в них тоже присутствует.

Могу сказать, что мне очень помогает та спортивная жизнь, которую прошел. Быть скульптором физически непросто. Надо в мастерской трудиться, ездить по стране и так далее. Мне помогает некий настрой и сосредоточенность. Это важно для работы художника.

– То есть критика вас не ранит, когда кто-то говорит о ваших работах?

– Нет, это обычная жизнь. Все друг о друге что-нибудь говорят. Причины разные.  Есть  люди, у которых иные взгляды на жизнь, политику. Это нормально. Когда профессиональные спортсмены или скульпторы говорят, что у кого-то что-то  слабовато, сделано не так, в этом нет ничего плохого. Это конструктивная критика, и её всегда нужно учитывать, потому что она идёт на пользу. А есть критика, которая идёт во вред. Её надо держать на расстоянии и отталкивать. Нужна закалка противостояния, потому что неконструктивные замечания не должны сбивать человека с ног.

– Вы человек самокритичный?

– Думаю, да. Любой профессионал сам себе критик. Он анализирует, что делает плохо, а что хорошо для того, чтобы расти. Это даже не критика, а трезвая оценка.

Бывает, что люди впадают в истерику, занимаются самобичеванием, а потом даже бросают дело. Но это крайность. Есть ещё такое сочетание – мания величия и комплекс неполноценности. Чтобы такого не было, нужна уравновешенность, а её даёт спорт.