«Ребро на место вставляю и дальше борюсь», — Альсим Черноскулов

Заслуженный мастер спорта, многократный чемпион мира по самбо Альсим Черноскулов тренируется с трех лет. Первый тренер – отец. «Не помню, как попал в самбо, я там всегда был», – говорит Альсим. В детстве много чем увлекался, даже вышивать ходил: «Могу крючком связать коврик размером с борцовский ковер». В своем интервью для книги «Победа. Личное дело» Альсим рассказал о войне, характере и жажде жизни.

*  «Мы тоже играли в войну, – комментирует архивную фотографию Альсим Черноскулов, – каждый мечтал взять в плен немца. Прямо как на этой фотографии».

— Альсим, с чего началось твое знакомство с войной?

— С книг, я раньше много читал. Помню момент, как шли наши раненые солдаты и нашли подбитый советский танк, а в нем – большой кусок сала. А4 формата примерно. Это сало их спасло.

— Какие сюжеты в военных фильмах нравятся больше всего?

— Когда ожесточенные бои, остались выжившие, и один, например, под танком спрятался. Немец заглядывает, видит его беззащитного и говорит своим: «Все нормально, все чисто». Такие моменты… про человечность.

— Твой любимый фильм о войне?

— «Четыре танкиста и собака». У нас всех собак Шариками называли.

— Можешь себя представить на их месте, на той войне?

— Не представляю… Я даже в боевом самбо себя не представляю – бить людей. Иногда делаешь болевой, чувствуешь – рука хрустнула, и неприятно смотреть человеку в глаза, травмировал. В ответственных схватках меня это даже подводило.

— Что значит фраза «русские не сдаются»?

— То, что мы не сдаемся. Это такой характер – если ты хромой, ты все равно идешь, если раненый – ползешь.

— Вспомни тот день, когда ты был вот таким русским, не сдавался?

— В Вильнюсе боролся с Андреем Казусенком, ударился, чувствую – ребро за ребро заходит. Останавливаемся, ребро на место вставляю и дальше борюсь. Опять беру на захват, опять ребро выскакивает, опять останавливаемся. И у него, кстати, тоже ребро было после этой схватки. Нормально мы так потерпели.

— Расскажи, как отмечали в детстве 9 мая?

— На митинги ходили. Мне страшно было на танки смотреть, когда они ехали – звук гусениц, звук мотора. Современные-то сейчас бесшумно, быстро до сотки скорость развивают.

— Окажись на той войне, в каких войсках ты бы воевал?

— В танке — нет. Сидишь зажатый, за спиной ничего не видишь. Мне вот интересны летчики, конная кавалерия (с детства умею без седла на лошади) и снайперы. Я нормально стреляю. Есть такая игра «Counter-Strike». Бывает, так наиграешься, ложишься спать, а у тебя прицел от винтовки. Мы с ребятами на сборах стабильно ездили, делились на команды — Урал против Москвы — и стреляли.

— О молодых борцах что думаешь?

— Они по-другому настраиваются. Они злые. Команда «фас» у них работает, конечно.

— Какая картинка возникает перед глазами при слове «победа»?

— Люди бросают автоматы, кричат: «Всё!»… Они хотят жить! У них в глазах видно, что они хотят жить!

* По словам Альсима Черноскулова, на Великой Отечественной войне он мог бы стать снайпером

Война всегда рядом

Мой дед, Сергей Афанасьевич, не особо любил рассказывать о войне. Знаю только, что он был контужен. Я, как любимый внук, везде вместе с ним ходил. Дед называл меня Аликом. «Что за имя, – говорит, – Альсим?! Алик!»

А бабушка была в тылу, работала, рассказывала, как было сложно с едой. Кусочек хлеба на весь день. Ели салат из камышей, из крапивы, как-то выживали. Их девять детей было. Настолько сложные времена… и работали много, и спали мало. Да и какой сон во время войны? Там не особо и уснешь.

Из книги «Победа. Личное дело», Екатеринбург, 2015.